Пятнадцатый век. Именно в этот век родился Адлер Д’Аве. С первого взгляда это время может показаться сказкой. Некоторые люди даже пожелали бы там жить. В Париже вовсю шли светские балы. Они были, чуть ли не каждый вечер. Принцы на белых конях, шикарные платья, кареты. Одним словом дух захватывает. Так может думать каждый современный человек, который не знает какой ужас, творился все это время.
Правил в это время Людовик 11. Еще его называли благоразумным. Он был 21 королем Франции из династии Валуа.
Шел 1473 год. Адлеру исполнилось только 7 лет. Тогда он узнал, что жизнь будущего виконта не так сладка. Никто не позволял делать мальчику того, чего он хотел. Только то, что требовалось. Отец составлял расписание всего дня мальчика, и няньки следили за ним, чтобы тот делал именно то, что сказал отец. В принципе Д’Аве обучался только дома. В сад ему удавалось выбраться ненадолго. Только если он настаивал на передышке, чтобы прогуляться верхом на своей кобыле. Кататься верхом. Вот это Адлер любил больше всего.
Он любил, когда лошадь бежала вперед, а ему в лицо ударял ветер, вздымая длинные волосы ввысь. Это напоминало чувство свободы. Это отвлекало мальчика от мыслей и вообще от присутствия рядом слуг. Даже самому что-то сделать не давали. Порой Д’Аве любил пускать кобылу сразу в галоп, пуская пыль в глаза тем, кто должен за ним следить. И вот однажды…
Адлеру надоели посиделки дома. Ему не хватало свежего воздуха. Учителя ему давно наскучили, а от игры на рояле уже болели руки. Почему болели? Потому что, если Д’Аве ошибется, то учитель непременно ударит по рукам палкой. Тогда мальчуган не сдержался.
- Седлайте коня! Я устал! – приказал Адлер, выходя из зала.
Ему было невыносимо находиться в особняке. В окружении слуг. Порой ему просто хотелось побыть одному. А это ему удавалось лишь, когда он катается на лошади или же ночью. И то ночью, когда Адлер должен был спать, ему то и дело казалось, что за ним следят. От этого у него просыпалась мания преследования.  От такого просто появлялись мысли о побеге. Но еще проблема. Вокруг особняка Д’Аве был большой сад, а еще дальше высокая решетка. Так что даже через нее не перелезешь, а лошадь не перепрыгнет. Так что думать о побеге было бесполезным делом. А если поранишься, то вокруг тебя начинают бегать как минимум 10 служанок, чтобы перевязать маленькую царапинку. Затем еще полгода запрещали даже близко подходить к острым предметам. Например, за столом. Это же совершенно смешно. Служанка вместо тебя и на горячий суп подует, то, что нужно резать, порежет и сама же в рот тебе положит. И это просто потому, что тебе всего лишь семь лет, ты единственный наследник своего отца, и ты нечаянно поранил палец. По большей части, конечно же, из-за возраста.
Адлер вышел на улицу и тут же сел верхом, не ожидая помощи слуг. Те непременно упрекали его, что тот мог упасть и ушибиться. И многое другое. А какая жизнь без риска? Она скучна. Адлер не желал их слушать. Поэтому он, пришпорив кобылу, пустил ее в галоп. Собственно, как и всегда. Но в этот момент главные ворота распахнулись. Это приехали матушка с отцом. Вот он, момент. Мешкать нельзя. Если ворота закроются, то уже будет поздно размышлять.
Поэтому Адлер, даже не думая, верхом на лошади, кинулся прочь с отцовской земли на просторы неизвестности. Юный виконт отдался своей судьбе.

Адлер с трудом открыл глаза. Первое время перед его глазами все расплывалось, и он не мог что-либо разглядеть. Тело не желало подчиняться. Он не понимал, что происходит и где находится. Хотя стоп. Как он оказался на мягкой постели? Вот это он чувствовал превосходно. Он чувствовал этот жемчужный шелк простыней, мягкие, словно облака подушки.
В помещении чувствовался тонкий аромат роз. Тех самых роз, что росли в саду его родного поместья «La Rose vermeille» (в будущем переименовано в «Scarlet Rose». А почему - позднее). Даже на гербе его семьи была роза. Лишь по этим признакам мальчуган понял, что он уже оказался дома. Но каким образом и как? Это было загадкой для него.
Виконт не мог так же понять. Почему все помещение казалось для него мутным пятном? Почему он не может нормально видеть? Рука тяжело приподнялась ближе к лицу. Д’Аве потер глаза, подумав, что он просто долго спал и он этого он еще плохо может видеть, но нет. Ничего не происходило. Это вызвало волну страха.
- Матушка… - тихим, практически не своим голосом позвал Адлер.
Тут же послышался шорох платья, и кто-то взял мальчика за руку. Д’Аве не мог понять сразу кто это мог быть. Но эти теплые и нежные руки. Этот красивый голос, напоминающий Адлеру пение соловья. Это точно была она.
- Я ничего не вижу, матушка… - с хрипотцой и немного сонным голосом прошептал Адлер, закрывая глаза.
Мальчик постепенно вновь погружался в темноту. Его окутывал сон, но он все равно слышал отдаленные голоса. Далекие, что он еле мог разобрать, о чем говорят, а главное кто говорит.
-  Мне очень жаль миледи… - шептал чей-то мужской голос. Скорее всего это был врач, хотя точно Д’Аве не мог понять кто это мог быть. Вот так слету нельзя было определить, кто есть кто.
- Что с ним? Он должен поправиться! – кричала матушка. Та, судя по голосу, была очень напугана происходящим.
Небольшое молчание. Она смотрела на своего сына. Из янтарных глаз текли слезы. В них уже не было того блеска. Из нее словно вытекала жизнь. Было больно смотреть на полуживого сына.
– Благодарю вас сударь за спасение моего мальчика.
Так вот как он попал сюда. Кто-то спас его, но кто же? Любопытство было сильнее всего, и Адлер хотел было повернуть голову и открыть глаза, чтобы посмотреть на своего спасителя, но не мог. Ему было очень тяжело не только говорить, но и двигаться. Похоже, что удар по голове пришелся сильным, раз Д’Аве не мог нормально ориентироваться в пространстве.
- Не стоит благодарности. – промолвил третий голос.
Теперь было все понятно. В комнате Адлера находились трое, возможно еще пара слуг. Матушка, спаситель и лекарь.
- Вы позволите? – вновь послышался голос спасителя.
Адлер напрягся. Он не знал, что хочет с ним сделать этот человек. И человек он вообще был? Как он мог справиться с этой озверевшей толпой?
«Толпа… они же хотели убить меня!» – мысленно говорил мальчуган. – «Если бы он хотел убить меня, то уже сделал это. Думаю, он ничего не сделает мне».
Этот человек склонился к Адлеру, что юный виконт мог почувствовать его ровное дыхание около уха.
- Я приду за тобой…

Одним ранним утром в комнату Адлера постучали. Это была одна из служанок, которая должна была разбудить виконта, чтобы одеть его и привести к обеденному столу. Вот только матушки на привычном месте не было. Это юного Д’Аве взволновало. Ведь он хотел по привычке опустить свою руку на плечо матери, но ее не было. А отец всегда пропадал в своем кабинете, так что за него Адлер даже не волновался.
- Где матушка? – стараясь как можно спокойнее, спросил Адлер.
Но никто ничего не хотел говорить. Словно боялись гнева виконта. Или то, что он может услышать ранит его. Такое поведение слуг совершенно не нравилось Д’Аве. Он был готов вспылить из-за того, что они не смеют отвечать на вопрос. Он не мог понять. Неужели никто не может ответить на простой вопрос? Это немного злило его. Ведь, если никто не ответит ему, придется прикрикнуть, а этого он очень не любил. Адлер вообще не любил какой-либо шум. Будь то тявканье собак или крик людей.
- Я жду ответа. – нетерпеливым тоном сквозь зубы процедил юноша.
Одна из служанок подавала завтрак. Ее руки дрожали. Это Адлер понял по легкому звону, когда она наливала виконту бокал вина. Другая опасливо подошла ближе к Адлеру. Именно она принесла весть.
- Месье Адлер, я сожалею вам… - начала, было, юная особа как Адлер ее тут же перебил.
- Ближе к делу! Я не люблю, когда начинают издалека!
- Да, монсеньер. Ваша матушка… ее поймала инквизиция.
Эта новость просто ошеломила Адлера. Он не мог поверить своим ушам. Не мог поверить словам этой девушки. Он даже не понимал, за что ее поймали.
«Она не ведьма!» – кричал внутренний голос юноши. – «Этого просто не может быть. Я не верю!»
- Вы лжете! – закричал Адлер, скидывая со стола все, что ему только что принесли.
Как и предполагалось новость, ввела Адлера в бешенство. Ему сейчас казалось, что весь мир был против него. Он не желал больше ничего слышать. Он хотел увидеть свою матушку и больше ничего. Только это.
- Отведите меня к ней! Я хочу ее видеть! – не успокаивался Адлер.
Служанки тут же кинулись распоряжаться, чтобы приготовили для Адлера карету, но рядом с ним остался лишь дворецкий. Сейчас именно он был единственной ниточкой, чтобы успокоиться. Он не боясь того, что может произойти обнял юного виконта. Нужно было хоть немного успокоить его. Вдруг юноша поранится в порыве своего отчаяния и боли.
- Милорд, вы должны быть сильным. – говорил дворецкий. – Вы не должны показывать людям свою слабость.
- Слабость… - вторил словам дворецкого Адлер.
Странно именно в его объятиях юноша быстро успокаивался. В его и матушки. Возможно, виконт считал этого дворецкого своим другом. Не просто слугой. А слова про слабость вызвали у мальчика панический страх толпы и от этих мыслей он резко повернулся к дворецкому.
- Прошу вас, поедемте со мной. Ваша же задача еще заключается в том, чтобы следить за моим благополучии. Прошу вас… я должен увидеть ее.

Жан обещал Адлеру, что он будет жить. Что Д’Аве станет счастливым мальчиком. Но при прибытии в Женеву Адлер не видел никакого счастья. Они пробыли в дороге чуть больше месяца. Спали прямо на земле, от чего юный виконт то и дело ворочался. Он не привык спать на жестком и поэтому спал он в основном в дороге. Прижавшись к груди своего дворецкого. Перед глазами стояла лишь одна картина. Костер, на котором была сожжена его матушка.
Большую часть своего времени, в своем новом доме, Адлер проводил в покоях. Он отказывался от еды и воды. Он отказывался с кем-либо разговаривать. Новым слугам он не доверял. Все здесь для него было новым. Неизменным был лишь Жан, который старался в свободное от дел время проводил с Адлером. Только его он подпускал к себе. Всех остальных юноша гнал прочь. Как правило, человек не мог прожить без еды и воды долгое время. Жан заставлял молодого человека съесть хоть что-то. Он даже сам пробовал на глазах Адлера его же еду, показывая, что все это не отравлено. Правду говорил Жан. Нельзя жить прошлым, нужно жить настоящим. Наверняка не будь сейчас рядом Жана, Адлер зачах, даже не успев оправиться. Многие вещи он не мог делать самостоятельно. Как принимать решение или же простая помощь в быту. Старый дворецкий был незаменимым помощником и самым верным другом. Сколько раз юноша просил Жана называть его по имени, а не господином, но тот все равно продолжал твердить свое.
Вскоре все начало налаживаться. Все шло своим чередом, только Д’Аве сейчас был один, если не считать его незаменимого компаньона.
К двадцати пяти годам Адлер возмужал. Его можно было назвать аполлоном того времени. По большей части он был похож на свою матушку. Каштанового цвета волосы волнами спускались по спине молодого человека и доходили до самого пояса. Красивые, выразительные глаза цвета неба в неясную погоду. Хрупкое на вид тело. И на самом деле Адлер был подвержен болезням, но врач так и не мог определить, что с ним не так. Зрение постепенно вернулось в норму, и Адлер с непривычки первое время жмурился от яркого солнца. Как он был рад вновь видеть Жана. Д’Аве казалось, что он видит весь мир в новых красках. Как-то по-другому. Даже единственный друг был рад за своего хозяина.
- Ради бога, Жан, сколько раз я вас просил называть меня Адлером. – Смеялся виконт, лежа поперек своей постели.
Адлер как всегда встречал Жана. Говорить вечерами уже вошло в привычку. И поэтому мужчина с нетерпением ожидал его и его удивительные шутливые истории.
- Прошу меня простить месье. – улыбался в ответ Жан, подходя к молодому человеку.
Засыпать под голос дворецкого было самым приятным.
Легкое касание его руки к плечу Адлера, которое тут же заставило приподняться и сесть в вертикальное положение, чтобы Жан мог раздеть молодого человека. Это было привычная подготовка ко сну. Даже сейчас в такие годы Адлер не мог самостоятельно переодеться. Поначалу это было из-за его слепоты, а сейчас стала привычкой. К этому же пункту можно было приписать ежедневный уход за волосами Адлера. Жан всегда пока рассказывал очередную невероятную историю, якобы из своей жизни, причесывал волосы Адлера. И История длилась именно столько времени, сколько Жан тратил на расчесывание волос молодого человека. Вот поэтому Адлер отращивал волосы. Он надеялся на самую длинную историю, так как был готов слушать Жана хоть всю ночь напролет. Но как всегда время бежит куда-то и история заканчивалась, когда лента оказывалась на волосах Адлера. Пора было ложиться спать, но так не хотелось отпускать дворецкого далеко. Адлер приказал даже ему поселиться в комнате рядом с собой. Так чтобы молодой человек не чувствовал себя совсем всеми покинутым. А так всегда, кажется, что есть кто-то рядом. Жан как всегда поцеловал Адлера в лоб, словно маленького ребенка и пожелал самых сладких снов, глаза виконта закрывались, и в комнате воцарился полумрак.

Адлер был заинтересован этим вампиром. Ему хотелось увидеть его лицо, вновь взглянуть в его глаза. Возможно Д’Аве чувствовал влюбленность. Да, именно так. Адлер обнимал вампира, не желая его отпускать. Раз он сказал, что проведет всю ночь с Адлером, значит, так тому и быть. Но не виконту бороться с силой вампира. Тот так неожиданно подхватил на руки молодого человека, что Адлер даже не понял что происходит. Он лишь почувствовал холод и капли дождя, что опускались ему на голые руки.  Молодой человек невольно прижался теснее к теперь уже своему похитителю. Он старался спастись от холода.
Заметив это вампир накинул на Адлера свой теплый плащ. Некое доверие прокрадывалось в душе мужчины. Он не боялся будущего. Он поддался своему искушению. Д’Аве был готов отправиться вместе с незнакомцем хоть на край света, забыв о существовании всех кто был дорог для него.
Виконт чувствовал, как вампир опустил его на землю. Только где они теперь? Юноша открыл глаза, но никого не увидел. Оставил тут?
«Он явно решил поиграть со мной».
Он не спеша брел по темным улочкам. Шаг, еще шаг... Стук его каблуков отзывался эхом по переулку. И с каждым поворотом с каждым шагом ему казалось, что за ним кто-то следит.
Вдруг промелькнула чья-то тень. Он остановился. Тень исчезла. Прошло несколько минут и она снова появилась. Всю дорогу она то исчезала, то появлялась, преследуя парня. и вот он остановился, чтобы подождать. Подождать того кто преследовал его.
Что-то притягивало и манило вампира к молодому парню, но что?
Акира (вампир) шел, почти не скрываясь. Зачем? Ведь это так глупо скрываться. Хотя ему пришлось несколько раз скрыться.
Вампир глубоко вздохнул, упершись о стену спиной, когда понял, что его опять заметили. Он слышал, что парень остановился.
Понял? Похоже на то.
Что ж… мы не скрывались с самого начала.
Он вышел из-за угла и не спеша подошел к парню. Заметив это, Адлер приподнял на незнакомца взгляд. Он был словно тень.
- Доброй ночи, молодой человек. – все-таки слова должны были показаться очень глупыми.  Акира выглядел моложе того, перед кем предстал.
Так неожиданно появился, что мужчина немного удивился, но совершенно не показывал этого. Сейчас ему было не до неожиданных знакомств.
- Добрый… - холодно произнес Адлер, презренно смотря на мальчишку. Да, Д’Аве принял этого человека за обычного мальчишку. Ведь не скажешь с виду, что он намного старше, чем выглядит.
На губах появилась улыбка, и вампир протянул руку:
- Акира…
Посмотрев на протянутую руку парню было как-то противно даже дотрагиваться до нее, но все, же этикет... нельзя, же сразу показывать свой настырный характер и показаться не вежливым и тот, повинуясь своим размышлениям, пожал руку Акире.
- Адлер Д’Аве
Улыбка так и не сходила с губ Акиры. Научен опытом. Все-таки нет… сбился со счету.
Резкий порыв холодного, пронзающего до костей ветра, заставляло поежиться. Вампир лишь прикрыл глаза и чуть не засмеялся. Все-таки ему было приятно.  Он посмотрел на парня. Глаза Акиры радостно блестели. И все равно, пусть реакция человека будет какой угодно.  Это не столь важно.
- Может, пойдем куда-нибудь? Здесь прохладно… - Он посмотрел в глаза Адлеру. Открыто и весело, ожидая ответа.
Человеку совершенно не хотелось встречаться взглядами с этим назойливым мальчишкой. Поэтому он то и дело отводил свой взгляд в сторону.
Как же все это глупо, да и пустая трата драгоценнейшего времени которого у человека так назло мало.
- Если тебе прохладно, тогда иди, а мне совершенно не холодно. - соврал Адлер.
Ему попросту не хотелось идти неизвестно, куда и не известно зачем. Особенно с этим мальчишкой. Кстати очень подозрительно разгуливающего, как и сам Адлер, посреди ночи, когда на улице никого не было.
- Что ты тут делаешь так поздно вечером? Мало ли кто тут ходит. - молодой человек явно не подозревал, кем на самом же деле являлся ночной гость.
Холодный ветер продолжал безумно играть с волосами парней. Акира все так же продолжал улыбаться. От такой улыбки уже начинало передергивать.
- Мммм... Откуда ты можешь знать, что я скажу правду? - он чуть заметно усмехнулся.
- Ладно...я охотился. А что ты делаешь здесь?
Одно слово "охотился" ввело виконта в заблуждение. Ему стало немного не по себе, а вопрос, адресованный ему, он как-то пропустил мимо ушей.
- Как это ты здесь охотился? На кого и зачем? - огромное любопытство распирало человека.
Вампир спокойно поправил волосы, убирая челку с глаз, и засмеялся. Как же все это странно и забавно.
-Сказки про вампиров слышал? - сорвалось...неожиданно...он даже сам удивился своим словам.
Вот так сказанного не воротишь. Все-таки молодой человек, стоящий перед вампиром не был похож на глупца.
- Сказки про вампиров? - рассмеялся Адлер - А кто же про них не слышал? Это все глупые сказки для малолетних вроде тебя? - смех так и не покидал молодого человека. Но он тут, же осекся, вспомнив, что с ним произошло только недавно. - Что малец решил на свою голову поиграть в вампиров? Тебя ведь за такое инквизиция на кол посадит.
На этих словах Адлер осекся. Он вспомнил, что же случилось с его семьей... Что с ними сделала ненавистная инквизиция.
- Эта свора... Если бы у меня была власть, если бы была сила я бы им отомстил! - первая попавшаяся вещь, валяющаяся на мостовой полетела в ближайшую стену, разбиваясь вдребезги. - Но это все несбыточные мечты глупца.
Акира молча, следил за действиями парня. Ох уж эти люди… они не умели сдерживать свой гнев. Как глупо и как необдуманно.
Инквизиция? Да… Последнее время они все сильнее давили.
-За что же ты так не любишь инквизицию - месть... еще одна глупость людей...однако...
Акира никогда не убьет человека...Так он думал...
Вампир на мгновение перестал существовать для человека. Его поглотил гнев, и желание отомстить тем, кто убил его мать. Ведь она не была ведьмой. Она была обычным человеком и теперь парню тоже приходится скрываться, так как его считают колдуном.
- Сын ведьмы должен умереть! - кричала когда-то толпа.
Время лечит? Что за глупости. Как же повезло Акире, что ему просто не за кого было мстить. У него даже семьи-то никогда не было.
- Тебе не понять... Да и зачем тебе знать обо мне? Ведь ты видишь меня впервые!
-Твое дело. Не хочешь говорить, не говори. Но все-таки...как ты будешь уничтожать Инквизицию? У тебя есть план?
За последнее время погибло столько людей. К счастью, Инквизиция еще не могла найти их... Но надолго ли это...
- Да нет у меня никакого плана... Я ведь один и я слаб как котенок. А их много. Они тут же схватят меня. Так что даже смысла в моей жизни нет.
Постепенно Адлер успокоился и опустился прямо на землю, облокотившись спиной о стену.
Да, и правда зачем ему жизнь когда оковы слабости не дают ему права на действия.
Этот человек начинал действовать вампиру на нервы, хоть он и был очень спокойным и уравновешенным. С другой стороны Акира ведь вышел на охоту, и голод давал о себе знать. Глаза Акиры загорелись алым светом и тот напал на Адлера.
С того момента парень мало чего помнил. Помнил лишь красные глаза, чувство мимолетной боли и в глазах стало темно.

Акира вел Адлера по тем «злачным» местам, где Адлер даже ни разу не бывал. Это было поистине прекрасно. Они шли по улице Променад-дю-Лак. Оказывается, даже в такое время люди не спят. Это ведь противоречило всем законам церкви. Адлер был удивлен.
Совершенно разнообразные ароматы смешивались. Вампир вел Д’Аве в сторону поместья, где предположительно должен быть бал.
- Но, Акира, я не могу пойти туда. Я должен скрываться. Моя семья…
И вновь вампир заставил Адлера замолчать легким совершенно невесомым поцелуем. Как будто его не было вовсе.
- Как ты болтлив, однако. Хотя это понятно. У тебя много вопросов. Доверься мне, и ответы сами придут к тебе.
- Но Акира, я не хочу убивать людей.  – чуть отпрянул Адлер.
- Тише, принц мой, я тебе все расскажу, и ты сам сделаешь свой выбор. Ты можешь пить кровь людей так и животных. Но кровь животных не так хорошо утоляет жажду как человеческая. В зависимости от того какую кровь ты пьешь такого цвета будут твои глаза. Человеческая кровь дает тебе алый цвет глаз. Кровь животных – цвет меда. Если ты хочешь жить среди людей то тебе нужно пить кровь животных, но все равно твой организм будет требовать человеческой крови.
- Крови… - уже умоляющим голосом прошипел Адлер.
Акира понимал, что лишь чудо позволяло Адлеру сдерживать себя. Поэтому вампир, стараясь держать молодого человека, отвел его в сторону. Туда где никто не мог их вдеть. В подворотню.
- Пей пока мою… ты должен продержать, чтобы не съесть тут всех разом. Иначе тут начнут искать вампиров.
Адлер был голоден. Он мог напасть, но он был удивлен, что создатель решил отдать ему свою кровь.
- Смелее. Тебе нужно много работать над собой, чтобы контролировать себя. А сейчас для тебя все ново и тебе будет хотеть еще и еще.
Адлер медлил. Жажда была невыносимой, но он думал, правильно ли поступает? Выбора все равно не было. Виконт обвил руками талию Акиры. Он уже был готов укусить его, но и тут ему помешали. Один человек. Грабитель надвигался на них. В руках его сверкал кинжал. Новообращенный посмотрел на создателя, словно спрашивая разрешения у него. Уже по взгляду Акиры Адлер понял, что тут можно все. Тут их территория и никто не увидит. Поэтому Д’Аве отпустив Акиру рванул в сторону наглеца. Виконт не переставал поражаться, что как легко ему все давалось. Одно движение и грабитель был прижат к каменной стене. Адлер не рассчитывал собственные силы. Он просто не знал, насколько она может быть большой. Руку мужчины, которую Адлер сжал, хрустнула, и человек выронил на землю кинжал. Новорожденному вампиру было интересно играть с негодяем. Было интересно ощущать его страх. Адлер поднял с земли уроненный кинжал. Он разглядывал его, словно некое сокровище. Но тут, же вспомнил о своей жертве. Он хотел его. Хотел выпить досуха.
Кинжал почти по самую рукоять вошел в плечо человека. Кровь тонкой струйкой начала стекать по лезвию, рукоятке вниз. Дивный аромат крови тут же ударил в нос вампира. Он подставил язык, собирая божественный нектар. Она была так вкусна, что Адлер подумал:
«Я еще никогда не пил подобного. Это… это похоже на что-то особенное».
То, что стекало, было мало. Это даже еще больше пробуждало зверя в Адлере. Мужчина выхватил кинжал, открывая рану. Он тут же прильнул губами, вбирая в себя кровь. Самое лучшее вино из всех существующих.
Адлер чувствовал, как сзади к нему подошел Акира. Как прильнул к нему, но юный вампир не предал этому никакого значения. Но он потянул Адлера на себя от чего виконту пришлось встать в полуоборота к своему создателю.
- Хорошо, мальчик мой. Но тебе еще многому нужно научиться, поэтому я буду рядом с тобой. Я не могу допустить, чтобы ты охотился в открытую.
И вновь Акира окунул Адлера в сладость своего головокружительного поцелуя. Это было невероятно. Адлер еще никогда не испытывал столько чувств сразу. Любовь, нежность, страсть, наслаждение и блаженство. Оба вампира уже забыли о том, что кто-то был недавно убит. Все уже было неважно. Но нужно было идти.
- А ты молодец. Не оставил следов. – улыбнулся Акира слизнув остатки крови с пальцев Адлера. – Нужно уходить.

Театр был жизнью для Адлера. Благодаря нему он жил среди людей, общался с ними. И конечно же рядом с ним всегда были Акира и Жан. Вот только Жан чувствовал себя в последнее время неважно. Это беспокоило Д’Аве. Он слышал, как бьется его сердце. Он боялся, что он может умереть и поэтому предлагал ему стать вампиром, но он отказывался, говоря, что слишком стар для этого.
Акира всячески старался утешить виконта. Говорил, что останется с ним, так как понимает как тяжело терять близких людей. Насколько ненавистно одиночество. Весь день и всю ночь напролет этот вампир проводил рядом с Адлером. Они без конца говорили о том, что должен знать вампир. Вместе охотились. А Жан радовался тому, что у Адлера останется хоть кто-то после его смерти. Ведь больше ни одному человеку нельзя было доверять. Любой мог доложить о двух вампирах. Поэтому у них был тесный круг общения. Если даже они общались с обычными смертными, то лишь заманивали их в ловушку. А затем убивали. Были это не простые невинные жертвы, а с грехом. Таким людям гореть в аду. Но все, же по большей части Адлер питался животными. Мелкими грызунами и кошками.
Но этим вечером Д’Аве остался с Жаном. Вампир прогнал всех своих слуг, которые даже не догадывались кто их хозяин на самом деле. И теперь сидел возле своей кровати, куда уложил Жана. Он понимал, что может потерять его, так же как однажды потерял своих родителей. Даже Акира решил не мешать виконту. Он отправился на охоту без него.
Адлер слышал, как слабо бьется сердце его верного друга. Хотелось рыдать, но слез не было. Адлер не мог ничего сделать, и это угнетало его, но Жан переубеждал его.
- Адлер, - Жан впервые называл своего господина по имени. – Вы уже сделали для меня много хорошего. Вы открыли мне глаза. Живите. И будьте счастливы.
- Жан, не говорите ничего… прошу вас, берегите свои силы. Я не хочу, чтобы вы умирали.
- Мальчик мой, я уже прожил достаточно. Мое время уже вышло. А вы должны продолжать жить. Должны подарить этому миру свои самые лучшие роли. И у вас есть отличный спутник. Думаю, вы вместе сможете жить вечно.
-Жан!
Адлер уже кричал, но было уже поздно. Жан уснул вечным сном. Вампир низошел на крик, который эхом раздавался по всему пустому особняку.
- Нет, вы не должны покидать меня! Только не вы… Жан… - лепетал сквозь крики Д’Аве.
За спиной послышался тихий шелест. Создатель возвращался с охоты. Да, он немного опоздал, но утешить свое создание никогда не поздно. Акира пошел сзади к Д’Аве и легко обнял его за плечи, но крики не прекращались. Виконт уже кричал от боли. Сильной боли в спине. Ему казалось, что что-то разрывает его изнутри. Что-то большое. Крылья прорезались сквозь кожу виконта, разрывая в клочья рубашку. Те даже чуть бы не задели Акиру, но благо он вовремя отреагировал и отскочил в сторону. Адлер не понимал, что с ним происходит. Почему у него неожиданно руки начали теплеть. Адлер старался вылечить своего дворецкого, но безуспешно.  Виконт вопросительно посмотрел на своего создателя, но тот лишь молча, подошел и начал гладить по волосам Адлера.
- Дар… У тебя есть особенный дар. – просто объяснил Акира, стараясь успокоить Д'Аве – Ты должен научиться управлять ею.  Над твоей способностью мы подумаем потом, а сейчас нужно подумать о Жане.

Адлер был утерян для человечества, как и для самого себя. Он ничего не ощущал, не осознавал того что мир вокруг него меняется. Он не мог пошевелиться. Боль, которую причинил огонь, сковывала движения. Поэтому Адлер находился в неком подобии сна. Адлер открыл глаза лишь, когда его раны полностью смогли затянуться.
«Акира…» - это было первое о ком, он подумал в этот момент.
Адлер не мог забыть своего создателя. Даже возвращаться в мир живых мужчине поначалу не хотелось. Но все же вот так лежать на дне женевского озера Д’Аве было скучно. К тому же до поверхности не так уж и близко.
«Могу поклясться, что раньше оно было не таким глубоким. Или мне только так казалось?»
Вампиру казалось, что нечто сжимает его тело. Вода. Да, это так действовала глубина. Поверхности Адлер почти не видел, возле него плавали какие-то непонятные звери.
«неужели это преисподняя?»
Нужно было срочно выбираться на поверхность. Адлеру не нравилось тут, да и не комфортно. Поэтому мужчина поплыл вверх. Он хотел наконец-таки выбраться оттуда.
В городе же все изменилось. Улочки уже были не теми. Что были ранее, а дом, в котором когда-то жили они с Акирой, был сожжен дотла. И никто не решался за все это время восстановить его.
По газетам, что лежали на дороге Д’Аве узнал, что сейчас уже 1781 год. Слишком уж долго он проспал. Нужно было возвращаться в колею. Быть таким же, как все эти люди. В то же время Адлер не терял надежду и старался найти Акиру. Он не верил, что его создатель вот так просто умер. Но поиски были тщетными.
Виконт вновь начал выступать в театрах. Он считал, что это хоть немного отвлечет от грустных мыслей. Так оно и было, но грусть исчезала не на долго. Так он жил целый год. В полном одиночестве. И этот год казался Адлеру целой вечностью.
Был конец очередной премьеры и Д’Аве вернулся в свою гримерную. Софи пришла к нему. Девушка хотела своими глазами увидеть Адлера и восхититься его игрой, но та даже не подозревала, что попала в ловушку. Адлер Д’Аве в то время питался человеческой кровью, а не кровезаменителем. Дверца захлопнулась и «птичка» попала в клетку. Очередная жертва вампира угодила к нему прямиком на ужин. Глаза вампира налились алым огнем. Бежать было некуда, и жертва была прижата к самой стене. Голос девушки перехватило, что та не могла даже пикнуть от страха. Перед употреблением пищи Адлер всегда любил поиграть, со своей жертвой и эта игра сыграла свою злую шутку. Адлера манил этот дивный запах, но почему-то он не мог. Он не мог укусить это беззащитное дитя. Да, вампир мог подвергнуть не только себя, но и себе подобных опасности. Адлер отпустил Софи. Может в нем взыграло некое чувство? Он сам не знал. Так пришлось довольствоваться первым, что Адлер поймал.
На следующий вечер эта девушка вновь появилась. Судя по всему она была не из пугливых. Виконт сидел в своей гримерной. Лицо скрыто под маской, что придавало некую таинственность. Он слышал, как вошла та самая особа, что была и вчера. Адлер даже не шелохнулся. Тот размышлял над содеянным.
- Почему ты не убил меня прошлой ночью? – спросила девушка, набравшись смелости и начала медленно приближаться к вампиру.
- Не подходи. – холодно и безразлично ответил Адлер
Но та просто не слушала, она продолжала приближаться.
- Я давно прихожу в этот театр, и каждый раз влюбляюсь в ваш образ. Я влюбляюсь в вас.
Тогда Адлер не выдержал и схватил девушку за обе руки. О, как она была прекрасна. Ни тени страха. Поразительное существо. Прошлой ночью та боялась, а сейчас. Сейчас она была храброй.
- Не говори глупостей! Я могу убить тебя!
- Но ты не убил… - все так, же спокойно произнесла девушка.
И вновь это странное чувство. Адлер просто не мог совладать с собой. Он не понимал, что с ним происходит. Он считал, что вампир не способен на любовь, но сейчас… все рамки просто были убраны.
Софи продолжала приходить к Д’Аве. С каждым ее приходом вампир чувствовал, что все сильнее любит эту смертную. В скором времени он пригласил ее к себе в поместье. Она рассказывала вампиру, что никому не рассказывала о его секрете. А так же рассказала, что она сирота и ее дом хотят отнять. В таком случае вампир выделил для Софи отдельную комнату и сказал ей, что она может оставаться в его поместье, сколько ей захочется. С тех пор Адлер не тронул Софи. Она оставалась обычным человеком. А Адлер прекратил свою охоту на людей. Его пищей стали обычные животные, которые жили в местном лесу.  Ни однократно девушка просила обратить ее в вампира. Она хотела вечно быть рядом с Адлером, но вампир не хотел этого делать. Он считал, что не имеет права этого делать. Он мог обречь ее на вечные скитания и одиночество.
Софи исполнилось 23 года. Она была беременна от вампира. И в то время шли слухи о том, что Софи живет с самим дьяволом, что та беременна от дьявола. Суеверные люди. Однажды когда Адлер отсутствовал, охотники нагрянули в его поместье. Они безжалостно убили Софи. Они вырвали ее сердце, а будущего ребенка сожгли в камине. Как же вампир был безутешен. Он был готов убить любого и каждого за содеянное. Поместье Адлера стояло неподалеку от маленькой деревушки. Именно оттуда могли придти охотники.
О как он был зол. Адлер был готов ради мести за смерть возлюбленной убить всех в этой деревне, что он и сделал. С тех пор пришлось Адлеру «залечь на дно». Исчезнуть на некоторое время из жизни людей, пока все не уляжется.